7 октября в ГБУК «Смоленская областная юношеская библиотека» прошла литературно-музыкальная композиция, посвященная творчеству М.И. Цветаевой.
Гости мероприятия посмотрели медиа - презентацию о жизни и творчестве великой поэтессы.
Из всех эпитетов, касающихся поэтов, Марина Цветаева предпочитала один – «высокий». «Высота», «чистота» - слова из любимого ею ряда. Высота служения поэзии как единственный признак существования. Высота – это совесть.
Марина Цветаева знала, что настоящий ее читатель придет через сто лет. Она была уверена, что через сто лет людям конца XX – начала XXI века понадобятся и душа ее, и лира.
В стихотворении «Моим стихам», написанном Цветаевой в 1913 году, есть пророческие строки: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед».
***
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам! -
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Действительно, почти столетие спустя, открыто зазвучали стихи Марины Цветаевой, изучение ее творчества включено в школьные учебники.
Марина Ивановна Цветаева родилась 9 сентября 1892 года в Москве, в Трехпрудном переулке, между Тверской и Бронной. На дворе стояла осень: яркая в своих красках. Тихо шелестели желтые листья клена, алела рябина. Вот как о своем появлении на свет написала Марина в одном из своих стихотворений.
Родители Марины были люди интеллигентные, образованные. Отец, Иван Владимирович Цветаев, был профессором Московского университета, одним из основателей Музея изящных искусств.
Мать, Мария Александровна Мейн, была блистательной пианисткой, пожертвовавшей музыкальной карьерой во имя семьи, а также переводчицей с английского и немецкого языков. Дед Марины Ивановны со стороны матери был знаком с Львом Толстым, бывал у него дома.
Мать оказала большое влияние на формирование характера своих дочерей: Марины и младшей Анастасии. «Музыка, природа, стихи, Германия... Героика...». Влияние отца было более скрытым, но не менее сильным. Мать жила музыкой, отец – музеем.
Музыка и Музей – два влияния сливались и сплетались в одном доме, накладывали неповторимый отпечаток на растущих сестер. «Жизнь на высокий лад». Дом в Трехпрудном навсегда остался в памяти Марины – лик и облик счастья и полноты существования. И, конечно же, Москва с ее храмами, колоколами и звонницами...
Первые книги стихов, которые Цветаева написала в юности, были о ее детстве и отрочестве в Трехпрудном, о доме детства.
Бабушке
Продолговатый и твердый овал,
Черного платья раструбы...
Юная бабушка! Кто целовал
Ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли...
По сторонам ледяного лица
Локоны, в виде спирали.
Темный, прямой и взыскательный взгляд.
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?
Сколько возможностей вы унесли,
И невозможностей - сколько? -
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!
День был невинен, и ветер был свеж.
Темные звезды погасли.
-Бабушка! - Этот жестокий мятеж
В сердце моем - не от вас ли?..
Позади осталось милое детство.
Впереди - взрослая жизнь в новой советской России.
Со своим будущим мужем Сергеем Эфроном Марина познакомилась в Крыму. «Он необычайно и благородно красив, он прекрасен внешне и внутренне... В Сереже блестяще соединены две крови: еврейская и русская... Он блестяще одарен, умен, благороден... Сережу я люблю бесконечно и навеки», - так говорила о своем муже Марина.
***
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может - пьют вино,
Может - так сидят.
Или просто - рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч -
Ты, окно в ночи!
Может - сотни свеч,
Может - три свечи...
Нет и нет уму
Моему - покоя.
И в моем дому
Завелось такое.
Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!
В 1916 году Марина Цветаева приезжает в Петербург. В литературном салоне она встречается с Осипом Мандельштамом, Сергеем Есениным. Поэты читают стихи, делятся сокровенным. Между Цветаевой и Мандельштамом возникает и симпатия, и соперничество.
У каждого поэта - своя столица. Мандельштам – поэт сурового Петербурга, Цветаева – певец Москвы, огромного странноприимного дома, обогревающего и звонко-веселого:
У меня в Москве – купола горят!
У меня в Москве – колокола звонят!
Поэту позволено мечтать о массовом читателе. Но Марина Цветаева отчетливо понимала идеологическую запрограммированность искусства в СССР, понимала, что ее лирика не отвечает требованиям времени. Писать на «заказ» она не могла, но всегда верила, что ее стихам «настанет свой черед», что потомки поймут и оценят ее творчество.
Это к нам Марина Цветаева обращается в стихотворении «Идешь, на меня похожий».
***
Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала — тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти — слепоты куриной
И маков набрав букет,
— Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.
Не думай, что здесь — могила,
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед,
— Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.
Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли…
— И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.
3 мая 1913
Коктебель
| ← Предыдущая | Следующая → |
|---|
